Украина: способ понять, что представляет собой  российская власть

 

Чьей победой закончится конфликт на Украине, зависит, прежде всего, от позиции, которую займёт Россия.  Это очевидно. Это, в свою очередь, позволит сделать вывод о том, что из себя представляет российская власть.

Оба эти вопроса:

1)                          Что же, всё-таки, представляет собой российская власть, «на кого она работает?», “Who is m-r Putin?”  и т.д.

2)                          Почему украинский конфликт поможет дать ответ на этот вопрос?

Имеет смысл рассмотреть последовательно.

Отсутствие, до сих пор, однозначного ответа на первый вопрос, даже странно после пяти лет пребывания Путина у власти. Тем не менее есть две полярные оценки Путина (разумеется, не в одном человеке дело, но власть, тем не менее, олицетворяет он):

1)                          Путин (и его команда) наводит в России порядок и восстанавливает государство российское.

2)                          Путин – «ликвидатор», его задача – «сдать» Россию окончательно, но сделать это, по возможности, мягко, под анестезией патриотических слов и жестов.

В пользу первой оценки говорит, например, твёрдая позиция по Чечне, борьба с некоторыми представителями олигархии, увеличение расходов на оборону.

На другой чаше весов – отсутствие каких-либо серьёзных попыток переломить ситуацию в экономике и социальной сфере, борьбы именно с некоторыми олигархами, а не системой, как таковой, продолжающиеся односторонние уступки Западу в сфере международных отношений. Последней стало списание 80% иракского долга, несмотря на отказ делать это ещё год назад.

В этой ситуации события на Украине и позиция России, вероятно, дадут окончательный ответ на вопрос, какая чаша, всё-таки, перевешивает.

Почему Украина? Потому, что вопрос, действительно, принципиальнее некуда.

Известный деятель Збигнев Бжезинский в своей книге «Великая шахматная доска» говорит даже о том, что Россия без Украины просто перестаёт быть великой державой. Потому «вовлечение Украины в евроатлантические структуры» для Запада намного важнее, чем хорошие отношения с Россией.

Это, конечно, близко к правде, но, возможно, Бжезинский преувеличивает. Скорее всего, Россия, теоретически, способна жить, развиваться, укрепляться даже в границах нынешней РФ и даже при том, что Украина станет придатком Запада и недружественной страной, подобно нынешней Латвии или Польше. Способна Россия выжить и при таком раскладе, хотя это будет, конечно, намного тяжелее. Главный вопрос в другом. Точнее, он, в свою очередь, также разбивается на два вопроса:

1)      Мы готовы поддержать братьев или мы их предаём?

2)      Мы способны, в принципе, отстаивать свои позиции?

Эти вопросы обретают особую остроту, если иметь в виду то, что наша способность или неспособность в данном случае полностью зависит от нашей же политической воли. Сейчас не 1942-й, когда ту же Украину пришлось отдать (на некоторое время) только потому, что на данном направлении враг сконцентрировал бОльшую военную мощь. На данный момент на вооружённый конфликт с Россией никто не пойдёт. Более того,  России даже не надо вводить на Украину войска.

Более половины населения Украины сделала совершенно сознательный выбор в пользу стратегического союза с Россией (фальсификации были, наверняка, и на Востоке, и на Западе; будем считать, что друг друга они компенсируют). При этом нельзя сказать, что все, голосовавшие за Ющенко, не любят «москалей» и сделали сознательный выбор в пользу стратегического союза с Западом и против России. Ющенко, безусловно, фигура более «харизматичная» и «раскрученная», чем Янукович; при этом от «антимоскальской» и явно прозападной и националистической риторики Ющенко, в общем, отказался. И, наверняка, выбор некоторых (или даже многих) из тех, кто отдал голоса первому, был просто, так сказать, несколько легкомыслен. Они проголосовали за Ющенко лишь потому, что он, как таковой, понравился им больше, чем Янукович. Зато те, кто голосовал за Януковича, совершенно точно, голосовали за союз с Россией, а не за конкретную личность.

Эти люди «один на один» своих оппонентов, безусловно, одолели бы. Во-первых, их просто побольше. Во-вторых, что более важно, за ними промышленность Украины. Промышленно развитый Восток Украины намного мощнее аграрного депрессивного Запада. Восток заставил бы с собой считаться.

И у нас в связи с этим есть ещё одно огромное преимущество. Разделение Украины для нас более приемлемо (или менее  неприемлемо, поскольку раскол страны в принципе  трудно называть приемлемым), чем для Запада. Ему отдельно взятый Запад Украины совершенно не нужен, а нужен именно Восток – с развитой промышленностью, морскими портами, интеллектуальным потенциалом.

Но на стороне команды Ющенко – финансовая, организационная, пропагандистская машина Запада (не Запада Украины, разумеется, а «настоящего» Запада). И всё, что требуется от России – немного уравновесить действие этой машины. Поддержать Восток материально, организационно, выступить на международном уровне и заявить свою позицию с той же степенью жёсткости, с какой выступают сейчас западные страны.

Мы сохраним в этом случае, как максимум – всю Украину, как минимум – её Восток и Юг.

Какие неприятности нас в этом случае ждут? Максимум – экономические санкции со стороны Запада. Это не смертельно; тем более, это максимум на несколько лет. А потеря Украины – в любом случае, намного хуже экономически, чем западные санкции. Не говоря уже о том, что приличные люди братьев не сдают, тем более – «оптовыми партиями» в 25 млн. человек, и денег при этом не считают.

Теперь рассмотрим вариант «сдачи» Украины.

Во-первых, нам будет просто очень стыдно смотреть в глаза другим странам и народам. Можно как угодно оформлять какой угодно процесс юридически, но на языке любого народа и любой традиции это называется предательством. Ну да стыд не дым, глаза не ест, но есть и другие последствия.

Второе. Это сигнал всему миру; в частности, не только Западу, но и, например, странам СНГ и Китаю, что Россия не может или не хочет защищать русских, проживающих, при этом, на территории исторической России. Это намного хуже, чем неспособность отстоять свои интересы где-нибудь в Ираке или даже Югославии. Это хуже, чем просто неспособность контролировать «постсоветское пространство». Между отказом от Донецкой или Крымской областью до отказа от области Ростовской или Воронежской, или Кубани, или Приморья – всего один шаг, и не очень широкий. Харьков, Донецк, Луганск, Севастополь – это не Абхазия, не Нарва, и даже не Семипалатинск и не Приднестровье, а нечто более серьёзное для России во всех отношениях.

Наконец, третье. Об этом уже говорилось. Экономические и геополитические последствия перехода Украины вместе с восточными и южными областями «под колпак» Запада, особенно в сочетании с нестабильностью на Юге самой России, будут для нас крайне тяжелы. 

Ну, а по тому, какой вариант выберет российская власть, мы сами себе сможем дать достаточно определённый ответ на вопрос:

«Действительно ли наша власть – российская власть, российское государство,  или же уместнее называть её, скажем, колониальной туземной администрацией, а то и  просто ликвидационной комиссией?»

 

Автор обзора: Г.Е. О’Графов